Оленьи фермы и этнопарки в последнее время повсеместно открываются в России, но большие стада благородных оленей можно найти в северных регионах, в Сибири и на Дальнем Востоке, где содержание рогатых красавцев – традиция, а не экзотика. На Алтае в основном занимаются разведением краснокнижных маралов – 80% поголовья этих оленей обитает здесь.
В деревне Басаргино Алтайского края такое хозяйство держат братья Скобликовы. Управляющий фермой Иван Скобликов пробовал себя в разных сферах, например, занимался китайским чаем и микрозеленью. Но последние четыре года Иван разводит оленей. Стадо маралов досталось ему и братьям в наследство. В 2007 году его отец Сергей Михайлович переехал из Москвы на Алтай, случайно наткнулся на заброшенную деревню, взялся ее поднимать, а спустя год приобрел мараловодческое хозяйство. Сегодня деревня стала центром экотуризма. Дело отца продолжают его сыновья, на 3500 га угодий они содержат 650 рогачей и самок. Ферма заготавливает 250 кг пантов в год, выпускает пантогематоген и натуральные БАДы. Марал – крупная порода весом 500-600 килограммов, обитает в горной местности, в Алтайском крае, на Алтае и в Хакасии. В этой среде у него масса тела и рога больше. «Маралов пробовали перевозить в другие регионы – в Финляндию, Англию. Но климат там им не подошел, и животные вымерли. Более-менее сохраняется вид в Канаде и Новой Зеландии, но там маралы уменьшаются в размерах, и рога становятся меньше в два-три раза. Основание рога у алтайских маралов – 10-12 сантиметров в диаметре, а там – 5-6 сантиметров. В других регионах России маралов тоже не получается разводить. Для этих оленей важен не только климат, но и питание. Им нужны альпийские луга, алтайское разнотравье. Из 2000 видов лекарственных трав и растений Алтая марал ест более 200, все активные вещества попадают в его кровь и рога», – рассказал Иван. Содержать маралов довольно трудозатратно. Каждому оленю нужно 10 гектаров, чтобы он мог свободно гулять. В горах маралы чувствуют себя лучше. Эти животные боязливы, но в случае опасности могут и напасть. На ферме Скобликова олени с весны до осени питаются луговой травой, а с декабря по апрель их подкармливают два раза в день сеном и овсом, ставят солончаки. «Маралов обязательно вакцинируем. У них могут быть такие же болезни, как у человека: туберкулез, воспаление легких, проблемы с другими внутренними органами. Все территории у нас огорожены высоким забором протяженностью 10 километров. За хозяйством следят 10 мараловодов. Они меняют деревянные столбы, перенатягивают сетку – это все ручной труд в горах», – отмечает предприниматель. Маралов разводят ради пантов. Растущие рога оленей начинают срезать с 3-летнего возраста и далее на протяжении 5-7 лет. Иван Скобликов рассказал, как выглядит процесс: «Срезку начинаем в июне. Загоняем стадо в загон, отбираем рогачей, даем время успокоиться. Потом прогоняем по коридору на срезку. Один марал заходит в станок, по бокам его зажимают мягкие подушки, пол убирается. Закрываем глаза тряпкой и быстро срезаем – за 10 секунд – ручной пилой. Электрические не используем, чтобы не травмировать уши. Такая процедура для оленей стресс, потому что в рогах есть нервные окончания. Срез дезинфицируется, и олень отправляется в отстойник на два-три дня, чтобы успокоился. У маралов коллективный иммунитет. Если после срезки самец придет в стадо взбудораженным, то стресс передастся остальным, животные могут заболеть». После срезки панты консервируются и замораживаются. Их опускают в горячую ванну на 30-40 секунд, чтобы жидкость свернулась и не вытекала, дают остыть и отправляют в парилку на 10 часов, где они запекаются. А затем в ветровую, где они высушиваются естественным образом. После этого панты могут храниться два года. Традиционно большой спрос на алтайские панты в Китае и Корее. Иван Скобликов рассказал, что раньше стоимость 1 килограмма пантов могла доходить до 1000 долларов, но сейчас это 150-200 долларов за килограмм. Из-за санкций у мараловодов возникли сложности со сбытом. В конвертации участвует доллар, и иностранцы не могут перевести деньги. Также иностранные граждане не могут вывезти панты из России, потому что такой товар контролируется. «В прошлом году мы продали панты старому знакомому из Тибета, он работает с Китаем. Все по минимальной цене, выхода не было. Также у нас есть собственное производство панта на меду. Выпускаем 200-300 килограмм такого продукта в год. Перемалываем пант и добавляем в разогретый до 25 градусов мед, который выступает как консервант. Пропорции такие: 20 грамм панта на 1 килограмм меда. Остальное сырье сдали в медучреждения на глубокую переработку для производства таблеток и БАДов», – рассказал Иван. Ферма также производит пантогематоген – это напиток на основе крови маралов. В продукте содержатся те же биологически активные вещества, что и в крови человека. Поэтому считается, что пантогематоген помогает лучше восстановиться после травм и операций, при сниженном иммунитете или синдроме усталости. «В советские годы пантопродукция была популярна. Сейчас спрос каждый год падает. В основном покупают туристы и местное население, те, кто знают о ее эффективности. Пантогематоген – дорогой, не массовый продукт. Бутылочка 0,5 л стоит 1800 рублей. Плюс фарминдустрия давит наш рынок. Есть производители, которые добавляют 0,5% крови марала, остальное заменяют на бычью кровь, и продают по 150-200 рублей. Потребитель покупает пустышку. Мараловодам нужно объединиться и при поддержке государства продвигать наши продукты. Сейчас самое время, так как иностранные БАДы ушли с нашего рынка», – считает Иван Скобликов.
Свежие комментарии